Иностранный бизнес бежит из России
По итогам 2018 года иностранные инвестиции в капитал нефинансового сектора российского бизнеса сократились на 6,5 млрд долларов – до максимальной отметки с 1997 года 20 века, когда Банк России начал рассчитывать соответствующий показатель. Зарубежные инвесторы, участвовавшие в капитале российских компаний, пишет РБК со ссылкой на данные регулятора, изъяли вложения на 22,4 млрд долларов, а объем вновь поступивших инвестиций составил лишь 15,9 млрд долларов.
Между тем власти не оставляют попыток остановить отток капитала, в том числе при помощи словесных интервенций. Не далее как вчера, 8 апреля 2019 года, президент РФ, выступая на встрече с представителями российских и турецких деловых кругов заверил, что Россия будет и дальше прилагать усилия для того, чтобы зарубежный бизнес чувствовал себя безопасно и комфортно.
«Хочу подчеркнуть: мы в России делаем и будем делать все необходимое для того, чтобы иностранные компании, в том числе и турецкие, чувствовали себя на российском рынке максимально комфортно и безопасно, не испытывали чрезмерной административной нагрузки», - передает агентство ТАСС слова Владимира Путина.
Отток прямых иностранных инвестиций (ПИИ) связан в основном с ожиданием санкций, а также с незащищенностью предпринимателей и частной собственности, а они, в свою очередь, совершенно не связаны с простотой открытия и ведения бизнеса в России, которая действительно находится на достаточно высоком уровне, указывает аналитик «Алор Брокер» Алексей Антонов. По его словам, вВ России очень просто сделать стартап, зарегистрировать и вести юрлицо, административные барьеры на этих этапах действительно минимальны по сравнению, например, с развивающимися странами ЮВА.
Прямые же иностранные инвестиции — это несколько другое. Это желание зарубежных инвесторов входить в акционерный капитал крупного бизнеса в России, где очень важно уметь управлять рисками, в том числе и регуляторного характера, и рисками силового давления и нечестной конкуренции. И тут, указывает эксперт, в России дела обстоят примерно так же, как в остальных развивающихся странах: выживают наиболее приспособленные. А в современных условиях это означает — приближенные к государству.
Именно поэтому сотрудничество на уровне двух стран, например, России и Турции, управляемое в ручном режиме, будет очень выгодно для турецкого бизнеса, который действительно получит режим полного благоприятствования, например, в строительной отрасли. А, например, американскому бизнесу получить такой режим будет почти невозможно, поэтому он предпочитает сворачивать свои инвестиции. И это не связано с административным давлением, это следствие долгосрочного планирования с учетом взаимоотношений двух ведущих стран.
Нужно понимать, объясняет эксперт, что нерезидентами Россия воспринимается сейчас, к сожалению, как закрытая экономика, в которой можно рискнуть и заработать, но, скажем, в Китае уровень риска примерно такой же, а возможностей для инвестирования больше: ежегодно в Китай приходит около 130 млрд долларов в виде ПИИ. На таком фоне наших 6,5 млрд долларов оттока или притока почти незаметно, можно считать, что мы развиваемся самостоятельно, почти без внешних инвестиций, и, после санкций — без внешних источников заимствования.
Поэтому, говорит Алексей Антонов, если верить в то, что санкции будут когда-нибудь сняты, уровень эйфории и экономического роста после этого события может быть феноменальным. Пока лучше готовиться к медленному или чуть более быстрому сползанию курса рубля в сторону отметки 70 и более к доллару.
Отток прямых инвестиций из России связан с двумя главными группами факторов, считает, в свою очередь, Марк Гойхман, руководитель группы аналитиков Центра аналитики и финансовых технологий. С одной стороны, это общепринятая в последнее время осторожность крупных инвесторов по отношению к развивающимся экономикам. Она связана с опасениями замедления мировой экономики, «торговыми войнами», удорожанием кредитов в мире.
С другой стороны, есть риски именно российские. Это не только санкционные опасности, но и ухудшение инвестиционного климата, увеличение административного, налогового, силового воздействия на бизнес, снижение реальных доходов населения и внутреннего спроса и пр., соглашается он с предыдущим экспертом. Но данная группа факторов, вызывающая «бегство инвестиций», в свою очередь препятствует улучшению экономической и социальной ситуации в стране. Круг замыкается. Ведь прямые иностранные инвестиции (ПИИ) – это новые рабочие места, выпуск продукции и услуг, налоги в бюджет.
Хотя ПИИ не играют основную роль в стимулировании экономики, их уменьшение означает дополнительное ограничение для экономического роста и повышения доходов людей, уверен Марк Гойхман. В апреле МВФ снизил прогноз по росту ВВП России в 2019 г. с 1,5% до 1,4%. Реальные располагаемые доходы населения снижаются шестой год подряд. Внутренние инвестиции , в том числе в национальные проекты, пока тормозятся. Но в то же время повышаются налоги, тарифы, усиливается инфляция. В таких условиях главный, результирующий показатель экономики – реальные доходы населения, которые снижались пять лет подряд – может упасть и в 2019 г. В январе он уже сократиля на 1,3% по сравнению с тем же периодом прошлого года. После чего данные по этому параметру Росстат перестал публиковать на ежемесячной основе.
Для изменения ситуации, в том числе и с ПИИ, нужно радикально менять принципиальные составляющие инвестиционного климата, уверен Марк Гойхман. Стимулирование бизнеса, а не административное давление, защита прав предпринимателей, ослабление монополизма, прежде всего государственного, увеличение доходов людей, реальная борьба с коррупцией и пр. Такие меры имели бы синергетический эффект и приводили бы не только к повышению иностранных инвестиций, но и в целом к оживлению экономики.
Загрузка ...
